© 201_й_Дракон
DARK & LIGHT
Они встретились вечером.
Случайно.
Он гулял с собакой, она возвращалась из гостей.
Они раньше никогда не видели друг друга, но тем не менее узнали сразу.
- Ветра в кронах, Светлый, - сказала она улыбаясь.
- Мягкой полночи, Темная, - шепнул он.
В ее глазах был пьянящий свет луны, в его – яростный блеск солнца.
Все звуки города отошли на второй план.
- Как они тебя называют? – спросил он, дотрагиваясь до ее щеки.
- Это неважно, ведь так?
- Неважно… - ее кожа на ощупь словно шелк. – Я – Дерени. – Он, представляясь, протянул ей руку открытой ладонью вверх.
- Я - Миэль, - она положила свою ладонь ему на руку.
Их руки соприкоснулись с неслышимым всему остальному свету звоном.
Ночь изменила себе.
В черном небе плыли две синих луны. Воздух наполнился терпким ароматом нездешних трав. Кобальтовый свет пологом задрапировал блочные дома…
Синяя степь убежала к далеким горам, шурша высокими метелками ароматных трав.
- Как красиво… - выдохнул Дерени.
Теплый ветерок игриво растрепал его волосы, погладил по лицу, попытался забраться под кожаную куртку. Не смог. И разочарованно улегся у ног точно послушный щенок.
- Пойдем. – Миэль тряхнула головой, освобождая из-под бейсболки длинные серебристые волосы. Шаловливый ветерок тут же принялся играть мягкими прядями.
- Куда?
Миэль махнула рукой.
Поодаль, встал лес, словно был там всегда, от начала мира… Среди деревьев пролегла тропка.
- Но… что это? Зачем?
- Это Дом, - просто объяснила Миэль. – Здесь никому ничего не надо доказывать, здесь всегда меня ждут. Это мой дом.
- Сколько сил, чтобы создать этот кусочек странного мира, сколько времени… - потрясенно шептал Дерени.
- Время ничего не значит для таких как мы, Дерени. И… я не придумала этот. Он был здесь всегда. Это частица нашей родины, Светлый. Это Сумеречные моря Алгонды. Во время Исхода я забрала с собой родовые владения клана… То, что еще можно было спасти… А сейчас это один из заповедников Перворожденных. И мой дом.
- Но…
- Да, об этом не принято говорить… Во времена Исхода девять Перворожденных сплели сеть заклинаний. Мы не могли спасти свой мир, но смогли взять с собой частицу его. Почти все погибли при переносе. Нас было пятеро Темных и четверо Светлых. Осталось всего трое. Я и двое Солнцерожденных… И вот наши владения здесь. По одному от каждого материка, по одному из главнейших кланов…
Расширившимися глазами Дерени взглянул на Миэль.
- Так ты – Перворожденная…
Миэль изогнула серебристую бровь.
- Да.
- Ты… ты… Перворожденная… - от волнения он заикался.
- Перворожденная Тьмы, – договорила за него Миэль. –Дейрдра Миэль Ксанаду Лааль Чени Тлайлин. Таково мое клановое имя.
Дерени замер.
Она гордо вскинула голову. Серебристые волосы взметнулись неукротимым флагом. Свет лун свирепо полыхнул в ее глазах. Казалось, за ее спиной выросли крылья из синих ночных теней… Одежда ее исчезла, кожа загорелась сапфировым блеском. И сама Ночь послушно склонилась к ногам Миэль, трепеща от ее невыносимой красотой…Перед Дерени стоял истинно Темный Эльф. Он отшатнулся.
И все мгновенно изменилось. Наваждение пропало, Перворожденная Миэль спрятала свой истинный облик и, запрокинув лицо к небу тоскливо сказала:
- И мы все это потеряли. Сами, по собственной глупости и злобе…
- Что? – с трудом приходя в себя от наваждения спросил Дерени. Он по-новому, с некоторой опаской и благоговением смотрел на Миэль.
- Ты, рожденный здесь, ты никогда не видел, что мы потеряли, что погубили и от чего бежали…
- Мать рассказывала мне. Она родом из Звенящих лесов Лориайна…
- Слова не могут передать всего. Сумеречные Моря, Звенящие леса, Туманные отроги Ксанаду, ледяное сверкание Асгарда, Тир-на-Ногт, Тир-Хлисс, Тир-на-Морен, Священные рощи Дейрдры…Все это слова, они несовершенны. И слова лгут…
- Даже твои? – неожиданно спросил Дерени.
- Даже мои, - легко согласилась Миэль. – Пойдем, я хочу показать тебе.
Они пошли к лесу.
И с каждым шагом они менялись.
Волшебный синий свет смывал все наносное, маски, людской облик… И под сень вековых деревьев вошли двое из народа Фэйри. Ультрамариновое сияние двух лун укутывало их плечи теплым ласковым плащом.
Они бесшумно шли сквозь синий лес, мягко ступая по шелковистой черной траве. В зарослях по обе стороны тропинки лесные жители продолжали жить своей странной ночной жизнью. Огромные фосфоресцирующие бабочки без устали порхали среди деревьев, собирая нектар со слабо светящихся цветов, что расцветают лишь в ночь двух лун. К одуряющему запаху эльфийского леса вскоре прибавился соленый запах моря и шум прибоя, как живое сердце бьющееся где-то вдали.
Впереди, за стеной деревьев засветлело. Нет, это не был рассвет – просто отсвет лун на волнующейся глади моря.
Ветер усилился, принося с собой крепчающие ароматы соли, йода, воды и чего-то еще, чего не было ни в одном запахе из земных морей. Чего-то, чему не было названия ни в одном из языков Земли.
Лес оборвался внезапно.
- Смотри, вот море твоей прародины, – сказала Миэль очень тихо. – Смотри внимательно…
Они стояли на скальном уступе. Чуть впереди он отвесно обрывался куда-то в черноту. А дальше, до самого горизонта раскинулось бескрайнее Сумеречное море.
Дерени задохнувшись, прикрыл глаза, но все равно видел Море. Только сейчас он осознал в полной мере, чего они все лишились. Пусть здесь всего лишь жалкий осколок былого великолепия их мира. Но… Как они могли уничтожить все это? Как?! Слезы текли по его лицу, падая на камень под ногами. Насыщенный чужими и в тоже время родными ароматами воздух врывался в его легкие. Миэль молчала.
Через какое-то время он нашел в себе силы заговорить. Голос его, от задавленных рыданий прозвучал неожиданно хрипло, как у человека.
- Почему? Как вы смогли? – он схватил ее за шиворот и встряхнул.
Не вырываясь, она твердо взглянула в его расширенные глаза.
- Не мы развязали войну.
- Что? – Руки Дерени бессильно упали.
- Не Темные развязали войну, – тихо сказала Миэль. – Поверь, мне нет смысла врать. Все это есть в летописях. – Она положила руки ему на плечи. – Имело мне смысл уничтожать все это? Свой дом, свою родину? Мы согласны были сдаться, подписать договор о ненападении, но совету Светлых этого показалось недостаточно… Они применили Последний Довод… Посмотри, вот почти все что осталось! – Она повела рукой, указывая на бескрайнее море, лес, скалы…- Ответь мне, светлый, зачем?
- Не знаю… - потерянно сказал Дерени. – Я просто не знаю, мне всю жизнь говорили что Темные начали войну, и пришлось защищаться всеми доступными силами…
Миэль горько рассмеялась.
- Даже сейчас они врут, даже сейчас! Мы заброшены сюда, нас осталось так мало, а они никак не могут остановиться. Чего добивается Совет Светлых? Нового Апокалипсиса? Скажи, мне Светлый, чего вы хотите? - Миэль почти кричала.
Дерени схватил Миэль за руки. – Успокойся, я даже не вхожу в совет клана, как я могу знать чего хочет Совет Светлых? – Инстинктивно он прижал девушку к груди. – Успокойся, я думаю что не все так страшно… Повторения Исхода никто не захочет, я уверен…
- Он уверен! – Миэль отстранилась и посмотрела Дерени в лицо. – Я тоже была уверена, что они примут нашу капитуляцию, что они не пустят в ход Последний Довод. Мы сдавались, ты знаешь это? Наш Совет в полном составе сложил оружие, и мы добровольно явились к вам…
- И… что? – Дерени затаив дыхание, слушал эту страшную правду.
- И ничего. Они отказались принять нашу сдачу… А мы даже не ставили никаких условий, мы просто хотели остановить войну. Но они отказались, и тогда мы поняли что все, больше ничего не исправить и вот тогда и стали сплетать сеть заклинаний, чтобы перенести все это, когда откроются Ворота.
- Так вы заранее знали, что откроются Ворота? Как же так? Ведь Совет Светлых открыл их наугад, в последнюю минуту… - Дерени покраснел и замолчал. – Летописи…
- Понял, да? – Миэль печально усмехнулась и обняла Дерени. – Все в порядке, мальчик, ты уже начинаешь сам понимать, что правды ты так просто не найдешь… Врата были нужны, чтобы увести всех Светлых. А нас бы бросили там умирать. Но нашелся эльф из Совета, который рассказал всем, что они собираются делать. И очевидно это и подтолкнуло всех на последнюю битву на равнине Амона Фарн. Темные взбунтовались, а Светлые окончательно свихнулись и пустили в ход Последний Довод…
- Вас должны были бросить…- Дерени повторил это еще раз, словно запоминая навсегда. – Мы, Светлые, носители добра… Нет, я не могу в это поверить!
- Ничего… привыкнешь, - усмехнулась Миэль. – Жизнь, она такая…
- А что стало с тем эльфом, который предупредил вас?
- А как ты думаешь? Его казнили. За измену. – Миэль отвернулась.
Они немного помолчали, стоя, обнявшись, как заблудившиеся в темном лесу дети. Потом Миэль тряхнула головой и высвободилась.
- Ладно, не стоит больше о грустном. Смотри, какие луны. Такая ночь бывает раз в полгода, а когда еще ты выберешься в заповедник? Пойдем, я покажу тебе свой дом. Не так уж часто мы можем встретить друг друга, нас осталось мало… И мы разобщены, хотя и подписали мирный договор.
- Уже здесь. – Кивнул Дерени. – Поздновато…
- Да, слишком поздно, - согласилась Миэль. – Но лучше поздно, чем никогда. Смотри! Сильфида!
На лунной дорожке плескалось гибкое серебристое тело. Веер брызг, поднятый сильфидой, падал, словно драгоценный сапфировый дождь, обратно, в Сумеречное море…
Дерени, потрясенный, во все глаза смотрел на это чарующее зрелище.
- Смотри, мальчик, смотри. Возможно, ты сумеешь объяснить Светлым чего они добились. Мы заперты в мире людей, мы потеряли родину, мы вынуждены маскироваться, нас всем меньше, а Совет Светлых продолжает свои грязные игры… И мы меняемся…
- Что? – Дерени слепо повернулся к Миэль. – О чем ты?
- Ни о чем… Просто мысли вслух… Пойдем.
- Пойдем.
А на высоком берегу стоял Дом.
Он выглядел точно так, как должен выглядеть дом эльфа вдали от родины. Он был похож на смутный сон о чем-то хорошем и добром… Но проснувшись ты не помнишь ничего. Только горечь потери. И слезы на щеках…
Миэль прикрыла глаза тихо улыбаясь.
Сапфировая дорожка пробежала от приветливо распахнутой двери к их ногам.
Ласково светились окна, курился легкий дымок над трубой и все было настолько прекрасным, что Дерени почувствовал, как слезы подступили к глазам. Они ступили на дорожку синего света, ведущую к дому, и тепло охватило их. Вот только Дерени не мог заставить себя пройти этот путь до конца… Что-то мешало ему, не давало сделать нескольких шагов до двери. Он замер глядя в спину Миэль. Она обернулась.
- Ты не хочешь войти? Не хочешь увидеть мой дом? – склонив голову она наблюдала за ним, и глаза ее были темны.
- Нет, я уже знаю, какой он… Шелк и бархат, холодный полированный камень и теплое дерево, камины, хрусталь и мягкий свет свечей… И уютные тени свернулись клубочком в углах…
Он и, правда, увидел это внутренним зрением и глухо сказал:
- Я не могу туда войти…
Миэль остановилась.
- Ты боишься. – Она не спросила, а констатировала факт.
- Нет, я не…
- Да, ты боишься.
- Почему я должен тебя бояться? – Дерени посмотрел на нее, пряча свой страх за наигранным удивлением. – Хоть ты и Темная, но если бы ты хотела причинить мне зло, ты бы давно могла это сделать. Здесь я в твоей власти…
Миэль покачала головой.
- Не меня. Его. – Она показала на Дом. – И себя. Ты боишься того, кем станешь внутри. Этот дом помогает нам выпустить себя на свободу, и поэтому ты боишься его…
Дерени почувствовал странный холод, идущий от сердца. Он быстро распространился во все клетки тела. Его начало трясти…
- Я не могу, - прошептал он. – Прости, но не могу.
- Хорошо, Светлый, - легко согласилась Миэль. – Я не потащу тебя силой.
Дерени опустил голову, пытаясь справиться со своими чувствами. Такого он еще никогда не ощущал. Ему было нестерпимо стыдно, за свою трусость, но он ничего не мог поделать. Просто знал, еще несколько шагов и он упадет в обморок. Да что же это с ним такое?! Он скрипнул зубами.
- Ничего, - мягко сказала Миэль. – Все в порядке, тебе не надо стыдиться себя. Ты лично ни в чем не виноват. Просто это печальная тенденция… И она распространяется…
- Что? О чем ты говоришь? – Дерени спросил не затем чтобы узнать, а чтобы не молчать вот так, содрогаясь от ужаса.
- Двадцать семь Светлых, Дерени, двадцать семь! И знаешь, сколько из них вошли в мой дом? Двое, всего двое… - она взяла Дерени за руку и сошла с тропинки кобальтового света. Сразу стало темней, но Дерени почувствовал себя лучше.
- И о чем это говорит? – Он наслаждался теплом летнего вечера, ощущая как сверхъестественный холод уходит из его тела и души.
- Мы поменялись местами, Светлый. Мы все, и Светлые и Темные, все в отчаянном положении. Но мы меняемся, а вы нет… Вы не можете приспособиться к миру людей, к миру где теперь живем. Вы… вымираете. У вас не осталось чувств: ни любви, ни сострадания, ни жалости… только страх и ненависть. Вы все силы тратите на борьбу с собой и с людьми. Не боритесь с миром, Дерени, это бесполезно. Просто попытайтесь его понять и принять таким, каков он есть. Один мир мы уже потеряли, так не надо стараться уничтожить и этот. У нас не осталось магов, могущих вновь открыть Врата… - она помолчала немного. – И не осталось эльфов готовых безоглядно кинуться в новый Исход. Мы останемся здесь… и умрем, если не попытаемся приспособиться.
Дерени слушал молча, охваченный ужасом. Если все что говорит Миэль правда, то, как ему жить дальше? Всю жизнь его учили, что эльфы превосходят людей, еще немного и мир будет принадлежать им, превосходящей расе! А на деле что получается? Если конечно Миэль не лжет ему, как всякий Темный эльф…
- Нет, я не обманываю тебя, - Миэль тяжело вздохнула. – Да, я Темная, Перворожденная Тьмы, но мне нет резона врать тебе. Ты и сам все можешь узнать, если возьмешься покопаться в летописях. Они, конечно доступны не всякому, но при настойчивости, ты сможешь добраться до них. Если захочешь, а не пожелаешь закрыть глаза на происходящее…
- Но… ассимилироваться с людьми? Смешивать кровь? – Дерени не знал, что больше ему неприятно; мысль о вымирании эльфов, или о кровосмешении с краткоживущими…
- Ладно…нехороший это разговор… Просто обещай мне подумать. Пойдем лучше погуляем. Пройдемся по берегу моря, посмотрим на рыбок. И успокойся, Светлый, я не ем хорошеньких маленьких мальчиков.
Миэль специально свела разговор к шутке. Она видела что Дерени уже начал колебаться и не хотела напугать его еще больше и оттолкнуть этим. А насмешка, легкая фривольность, это было как раз то, что ему сейчас было нужно, чтобы прийти в себя.
- Ладно, - он откашлялся. – Не смейся надо мной. Я попробую еще раз.
- Не делай этого только затем, чтобы доказать мне какой ты крутой мужик. – Посоветовала Миэль. По-доброму, но все же с легкой капелькой насмешки. – Мне вовсе не улыбается тащить тебя на спине до выхода.
Он с негодованием сверкнул на нее глазами и просто ринулся на тропинку, ведущую к дому. Миэль насмешливо улыбалась за его спиной. Она уже видела, что на этот раз у него все получится. А значит этот мальчик еще не совсем потерян для мира.
Дерени и сам не заметил, как в запале пролетел большую часть дороги до порога, и остановился, когда за его спиной колокольчиком прозвучал смех Миэль. Он замер, не веря своим глазам. Вот же веранда и дверь, осталось сделать несколько шагов и все!
- Видишь, как просто? Достаточно лишь поверить в себя!
- Я верю! – он обернулся, лицо его осветилось озорной улыбкой. – И знаешь, Перворожденная, я верю тебе! Если бы ты захотела причинить мне вред, то давно смогла бы это сделать.
- Нет. – Она прошла вперед и распахнула дверь. – Дело не в этом. Просто, ты забыл что мы разного света. Ты веришь мне, и все, а вера, это очень много значит для нас. Ну, что встал? Заходи!
Это было как он и ожидал. Словно ласковые объятия старого друга, которого так давно не видел. Точно возвращение после тяжелого холодного дня, к любимой женщине, в ее любящее тепло… На глаза навернулись слезы, но Миэль долго не дала ему переживать. Сперва она показала ему весь дом в целом, со смехом рассказывая всякие забавные истории о разных диковинках, хранящихся в ее доме, потом потащила его на кухню ужинать, и угомонилась только в гостиной, у камина, с бокалом выдержанного вина.
Он во все глаза смотрел на нее, такую раскованную сейчас, словно не она недавно предстала перед ним в грозном облике Перворожденной Тьмы, и точно это не ее недавно тревожили судьбы мира и расы эльфов! Она сейчас была как его ровесница, девчонка-эльфийка на первом свидании. Волшебная ночь двух лун, старинное вино, пламя камина, все это… Дерени понял, что начинает влюбляться в Миэль, несмотря на пропасть веков и светов. Ну и пусть! Ведь сегодня Ночь Противостояния Двух лун! Раз в год… Пусть все идет как идет, и какая разница, какого они света? Может он хотя бы помечтать или нет?
Глубокий звон поплыл над комнатой и вывел его из мечтательного состояния. Миэль напряженно вскочила, вино плеснулось на ковер, но она не обратила на это внимания. Дерени встрепенулся, но понял что это вызов по телефону. Просто нестандартный сигнал.
Очень низкий мужской голос произнес:
- Взываю к Перворожденной Миэль!
Миэль немного расслабилась и улыбнулась.
- Глэмор, ну конечно! Что это ты так официально?
- Ты не одна. – Лаконично ответил Глэмор проявляясь в гостиной перед Миэль.
Дерени со своего места видел только профиль гостя, но он как-то сразу понял, что он тоже из Перворожденных.
“Куда я попал? – мелькнула в голове растерянная мыслишка. – Прям цвет Темных. Богема…”
- Не для тебя… - Миэль поднесла ладонь к губам и послала своему гостю воздушный поцелуй. – Это мой гость, Светлый.
Дерени выкарабкался из глубокого кресла и поклонился, назвав свое полное имя как положено.
Перворожденный в свою очередь отвесил ему изящный поклон.
- Глэмор Блэйз Рикада Таро Этери Крейнис, Перворожденный Тьмы.
Только теперь Дерени смог разглядеть его как следует. Темно рыжие волосы вьются мелкими колечками, спадают на плечи львиной гривой. Пронзительные оранжевые глаза с длинными стрелами ресниц. Резкие черты лица и шрам на правой щеке, от виска до угла губ, отчего его лицо словно кривит саркастическая усмешка. Хищный, с горбинкой нос, заостренные кончики ушей нервно подергиваются. Видно, волнуется… Почему? А так, хорошее, породистое эльфийское лицо. Но сейчас на нем лежит печать какой-то запредельной усталости… Мешки под глазами, трехдневная щетина на подбородке и тоска, страшная тоска в глазах. Но только на миг. Когда он повернулся к Миэль глаза его засверкали как ни в чем не бывало. А голос его был спокоен и тверд:
- Миэль, могу я навестить тебя? Через полчасика где-то.
- Глэм, что-то случилось?
Он неохотно кивнул.
- Я приеду и расскажу. Ничего страшного, просто поговорить надо. Только дождись меня, ладно?
- Конечно! – Она удивленно посмотрела на него. – Рыжик, а ты не болен? Что-то ты мне не нравишься сегодня…
- Нет, Темка, не болен. – Судя по голосу он улыбнулся. – Просто устал немного. Сиди там и жди меня, хорошо? Только не уходи никуда!
- Да что стряслось-то?!
- Сиди там, и жди! Сейчас приеду расскажу!
- Я жду тебя, Рыжик, – немного растерянно сказала Миэль.
Глэмор опять кивнул и отключился.
Миэль озадаченно посмотрела на Дерени.
- Что-то Глэм сегодня странный, ты не находишь? И выглядит фигово… С похмелья что ли?
- Миэль, прости… но кто это?
- Ах, да, я и забыла, что ты его не знаешь! Глэмор, это мой старый друг. Еще с … тех времен. Он маг и входит в Совет Темных, как и я. И еще… он больше чем друг… Так что…
- Ладно, все нормально, я понял. – Дерени улыбнулся, чтобы снять напряжение Миэль. – Сейчас он приедет и все разъяснится. Может он работал много в последнее время?
Миэль с шипением втянула воздух сквозь зубы.
- Работал? Он боевой маг! Ты представляешь, над чем он может работать? И почему?
Дерени замер. Он был напуган, но не хотел показывать этого Миэль. Боевой маг! Неужели все настолько плохо? Где-то в глубине души он понимал, что, да, плохо, но все же хотел этому верить. Может все еще разъяснится?
И в этот момент земля вздрогнула. Порыв ветра с дикой силой ударил в стену дома. Где-то зазвенело стекло. Миэль вскочила.
- Нет! Они закрывают порты!!! Бежим, скорей!
- Что случилось? Что это?!
- Не знаю, бежим, иначе нас здесь запрут! Почему без предупреждения?
Миэль рванула его за руку и понеслась к выходу. Дверь, не успевшую услужливо распахнуться перед ней она просто вынесла, только взвизгнули разорванные петли.
Она бросилась в лес, напрямик, и Дерени пришлось постараться, чтобы не отстать от нее. На что был похож этот безумный бег под синими лунами он толком и не запомнил. Легконогая Миэль летела впереди, и серебряная грива хлестала ее по плечам, а раскаленный воздух врывался в его пересохшее горло… Потом все резко закончилось.
Они выбежали из леса и Миэль, словно налетела на прозрачную стену, не удержалась на ногах и упала Дерени под ноги. Перепрыгнув через нее, он, по инерции пролетел вперед и довольно чувствительно налетел головой на то же самое невидимое препятствие и остановился.
- Ой, черти б меня взяли… - он схватился за лоб. – Что это было?
Миэль не ответила. Он обернулся и посмотрел на нее.
- Миэль?
Она лежала совершенно неподвижно, глядя невидящими глазами в черное небо, разметав серебро волос по синей траве. Дерени пробила дрожь, уж очень она была сейчас похожа на мертвую… Он испугался. Настолько, что мгновенно покрылся холодным потом. Кинулся к ней, схватил за хрупкие плечи, встряхнул.
- Миэль! Миэль! Что с тобой? Что?!
Она неожиданно вскочила, словно распрямилась пружина, отшвырнув его, и снова кинулась вперед. И снова, налетела на невидимую стену, Дерени едва успел ее поймать. Она деловито отстранила его, рванула с шеи какой-то медальон на цепочке и с размаху припечатала его к преграде. Полыхнула ослепительная сапфировая вспышка, их обоих откинуло метров на десять, и где-то вдали прогремел гром. И все.
Судя по лицу Миэль ожидала она явно не этого. Безумными глазами она посмотрела на небо, на Дерени и, невообразимым образом сплетя руки она махнула в сторону преграды. Дерени пригнулся. Из-под ее рук с диким гулом рванулась река слепящего пламени. На какое-то время Дерени ослеп, а когда перед глазами перестали плясать цветные вспышки он увидел что Миэль потерянно бродит возле преграды, касаясь ее рукой, просто нежно дотрагиваясь до нее, гладит воздух… Земля вокруг была спалена до зеркального блеска. В воздухе плавали легкие хлопья пепла от спаленной травы, оседая на ее серебряных волосах и перекошенном лице. Он откашлялся и осмелился спросить:
- Миэль, что случилось? Миэль? Пожалуйста, я ничего не понимаю, и ты пугаешь меня.
Она остановилась и повернулась к нему. Дерени отшатнулся как от удара. Такого горя и ужаса он на ее лице он не мог себе даже и представить. Она откинула с лица волосы, размазав сажу по коже и хрипло сказала:
Я не знаю. Что-то случилось там, на Земле, что-то очень серьезное, и мы заперты здесь. В случае опасности все входы-выходы запирает сторожевая система, но никогда раньше не было такого без предупреждения. И вот, все порты закрыты, даже мой ключ не может их теперь открыть. Я не могу открыть проход!
- Даже ты?? – он пораженно посмотрел на нее. В его представлении не было ничего, что она, Перворожденная, не смогла бы сделать. – Тогда… Что же делать?
Он и сам понял, насколько по-детски прозвучал его вопрос, а Миэль, посмотрев на него как на идиота, набрала в легкие побольше воздуха и закричала:
- А я знаю?! Что ты меня спрашиваешь? Наверняка опять вы, Светлые, что-то натворили! Как мне все это надоело! Сдерживаешь их идиотов, подставляешься наплевав на гордость и честь, а все без толку! Нельзя же быть такими тупоголовыми! Мы уже все погубили, мы вымираем, а ваш чертов совет все еще плетет свои интриги! Мы ведь погибнем!!!
Она еще некоторое время разорялась в том же духе, надрывая голос, потом, перешла на родной язык, заставив Дерени покраснеть. Наконец, выдохшись, она села на землю и закрыла лицо руками.
Он осторожно подошел к ней, сел рядом и обнял за плечи.
- Миэль, послушай меня. Я так понял, что мы здесь заперты и сами не выберемся. А теперь подумай, что ты еще можешь сделать, ведь наверняка у тебя в запасе есть какой-то козырь, ведь так? И еще подумай, зачем было запирать тебя здесь? Ведь это явно не по мою скромную натуру… Значит тебя хотели вывести из игры. Здесь есть два варианта: тебя хотели или спасти, или задержать. А теперь скажи мне, почему?
Миэль подняла голову и внимательно посмотрела на него.
- А ведь ты прав. Прости, я вела себя как ребенок. Сейчас мы все выясним. Вот это – она показала рукой на невидимую преграду, где все еще мерцал синими искрами причудливо оплавленный амулет. – Порт, через который мы прошли сюда, если помнишь. Здесь есть еще пяток портов, все они ведут на Землю и в другие заповедники. Так вот, я их не чувствую. Они запечатаны намертво. По крайней мере, те, что ведут во внешний мир. А вот местные порты я могу попробовать открыть. Пойдем, ближайший к нам на берегу. Да и Глэм явно пойдет там.
Она вскочила на ноги и целеустремленно потянула Дерени за собой.
- Постой, а как же твой ключ?
- Да бесы с ним, я сейчас собираюсь не открывать, а взламывать! Ерунда, потом… - она чуть запнулась, представив, что будет потом, если они не найдут выхода. – Сделаю новый.
До берега они добирались тоже каким-то странным путем, как и до первого порта. За две минуты перед глазами Дерени мелькнул лес, обрыв, кусочек степи, потом они прыгнули куда-то в черноту и оказались на морском берегу. В ответ на его недоуменный взгляд Миэль пожав плечами пояснила:
- Это мои прямые тропы.
Он кивнул, этот вид магии был знаком даже ему. Он и сам иногда так делал, когда место было знакомо, а времени мало. Только у Миэль это получалось совершенно машинально, а ему пришлось бы читать заклинания. Ну, на то она и Перворожденная, чтобы такая мелочь выходила у нее на автопилоте.
Они пробежали несколько метров по искрящемуся под синими лунами песку и остановились. Миэль обвела рукой контур прямоугольника в воздухе и удовлетворенно кивнула.
- Стой здесь. – Ее голос не допускал возражений и Дерени сел на песок где стоял.
Миэль несколько раз обошла вокруг еле видимого контура и замерла на месте, откинув голову.
Некоторое время ничего не происходило, потом она сдавленно застонала и сделала движение, словно что-то тянет на себя. Что-то очень тяжелое… Послышался треск и из-под ее ног в небо взметнулся фонтан искр. И опять ничего… Миэль опустила руки. Лицо ее стало сумрачным.
- Так… Ладно… И местные порты заперты не на шутку. Конечно, мы вдвоем сможем их разбить, если ты отдашь мне свою силу. Но! – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Теперь все намного хуже. Если охранная система так все запечатала… Насмерть и без предупреждения… Значит…
- Это значит… - эхом повторил Дерени, глядя в ее расширенные зрачки, где плясало темное пламя.
- Война. Скорее всего это война! – Миэль внезапно запрокинула голову и завыла. Этот тоскливый клич заставил умолкнуть все живое в округе. Только откуда-то с холмов откликнулся одинокий волк. Миэль умолкла, слушая плывущую над миром погребальную песню.
– Вот и все, - обреченно выдохнула она. Вот и все…
Она замерла. Понимание отразилось во все ее фигуре. С лица сбежали краски, словно кто-то стер их безжалостной рукой, глаза остановились. Она прошептала:
- Глэм…
Дерени вздрогнул, столько ужаса было в ее голосе.
- Глэмор… Он ведь и не собирался приходить ко мне. Он сказал это чтобы задержать меня здесь. Он знал... Он заранее все знал! Глэм, зачем? Зачем? Зачем?!
И она словно обезумела. Бросалась на преграду всем телом, точно пытаясь проломить накрепко запертый порт своим отчаяньем. Полосовала его стрелами молний, выкрикивала какие-то дикие заклятия от которых воздух трещал как во время грозы и тряслась земля. Все тщетно…
Дерени даже не пытался ее остановить. Он только отошел подальше и сел, опустив голову, чтобы не ослепнуть и не видеть гордую Перворожденную в таком состоянии… И он ничем не мог помочь ей! Оставалось только ждать, когда она выдохнется и сможет здраво рассуждать. Наконец она разрыдалась и упала на холодный песок.
- Миэль! – Дерени чувствовал холод, который ничто не могло растопить. – Этого не может быть! Ты ошибаешься! Наверное это тебя хотят задержать. Не может быть чтобы снова война! Нас осталось так мало, мы еще не оправились от прошлой…
Она подняла голову и села.
- Ты понимаешь это, я понимаю… Но не Совет Светлых… Они просто больны! Злобой и ненавистью… Они абсолютно безумны. Нельзя прожить столько лет в страхе и не сойти с ума! Но может ты и прав, и Глэм еще доберется до нас, я допускаю это. Просто я боюсь! Я уже давно чувствую что-то. Какое-то напряжение, разлитое в воздухе, какой-то надрыв. Да, к тому же мы, Темные, всегда предполагаем самое худшее. Мы же известные пессимисты. – Она попыталась улыбнуться. – Я сейчас попытаюсь связаться по экстренной связи с кем-нибудь из своих и, я уверена, все разъяснится…
Дерени смотрел ей в лицо и не верил ни одному слову. Сейчас не верил. Словно эта ночь дала ему силы и способности заглядывать под маски и читать в сердцах. И сейчас он ясно видел: Миэль напугана, ошарашена и пытается успокоить себя и его. Но сердцем она понимает, что все кончено, и боль от потери рыжеволосого Перворожденного разбивает ей душу на тысячи острых осколков.
Увертки, договора, попытки как-то выжить, протянуть еще немного и найти выход из затянувшегося противостояния… Тщетно. Раса эльфов только что покончила с собой.
Эта ночь дала ответы на все вопросы. Ответы, которые мало кто сможет пережить…
- Миэль, - позвал ее Дерени. – Остановись.
Она замолчала на полуслове и виновато посмотрела на него, видя в его глазах обреченность и понимание.
- Прости…
Какое-то время они молча смотрели на море. На две синие дорожки на его искрящейся вечной глади. Ветер стих. Слова больше были не так важны. Все главное было сказано и не было сил разговаривать дальше. Он смотрел на ее профиль, измазанный сажей, на упрямо сжатые губы, на мерцающее в глазах темное пламя. Потом нашел в себе силы заговорить, спросить, о том, что мучало его.
- Что дальше? Мы умрем здесь?
Она на миг прикрыла глаза, потом перевела взгляд на него. Казалось, за эту ночь он постарел на целую вечность. Резче обозначились складки у губ, под глазами залегли черные тени, кожа туго обтянула скулы. Ничего не осталось от того юного мальчика, что на закате дня вошел под сень вечного леса… И все же… Он был таким юным по сравнению с ней. С той бездной лет, что камнем лежала на ее плечах. И она не могла врать ему дальше. Не теперь, не здесь. Она вздохнула.
- Я не знаю… Опять это не знаю… Мы дождемся когда все это закончится и попробуем еще раз. А умереть? Что ж, мы бессмертны в принципе, и значит, будем жить, пока не умрем. Так или иначе…
- Так или иначе…- он точно во сне повторил. – Так или иначе.
-Да, - она кивнула. – И если мы останемся последними, я не хочу больше жить. Глэм… нет, не хочу. Да и зачем? И как? Как жить, имея на совести два погубленных мира?
- Два? – Дерени непонимающе взглянул на нее.
- А ты думаешь, Земля уцелеет? Пусть у Светлых нет последнего довода, но все же еще осталось достаточно боевых магов, чтобы превратить планеты в шарик спекшегося шлака. Мы уничтожаем все, до чего сможем дотянуться. Для чего нам жить?
- Ты права… незачем. Если понадобится ты… поможешь мне? Боюсь, сам я не смогу. Инстинкт самосохранения не позволит. – Объяснил он извиняющимся тоном.
Миэль во все глаза смотрела на этого мальчика, которому пришлось повзрослеть так быстро и так трагично. Если бы больше было таких как он, то ничего бы этого не… Она кивнула.
- Ты даже не успеешь ничего почувствовать.
- Спасибо. Но еще не сейчас ведь, верно? – он взял ее холодную ладонь в свои. – Пройдемся? И… Постой! Ты сказала: “…у Светлых нет Последнего Довода…”, а у вас, значит есть?
Мгновение, не мигая, она смотрела на него, потом ресницы ее дрогнули.
- Есть.
- Что? Где?
- Угадай с трех раз. – Она встала и пошла к воде.
Он не колебался ни секунду.
- Здесь, у тебя. Последний Довод…
Миэль, не оборачиваясь, кивнула.
- Да, здесь, у меня хранится Последний Довод. Самый последний из всех. Единственный. Ну и что? Я все равно никогда не смогла бы пустить его в ход. Помнишь, я видела как это бывает. Я видела это не один раз, и не хочу увидеть такого еще… Он служил просто страшилкой для Совета Светлых, и вот теперь мы с ним заперты здесь… Кто-то знал что он у меня… Но ничего уже не изменить. Вот и все…
Дерени тоже подошел к воде и позволил волнам свободно набегать на его ноги, словно пробуя на вкус. Море было теплым и ласковым как щенок. На глазах Миэль блестели слезы.
- Хочешь, увидеть его, а, Светлый? Хочешь узнать великую тайну эльфов? Такое манящее предложение, правда? Ответь мне, ведь я вижу, как тебя сжигает любопытство! Скажи это!
- Да, - непослушными губам едва удалось выдавить это коротенькое слово.
- Ну так смотри, Светлый! Смотри на то, чего не видел еще ни один Светлый из ныне живущих!
Тело ее засветилось, словно сделанное из горного хрусталя, пронизанного лучами заходящего солнца. Теплый свет гладил его по лицу, постепенно обретая плотность и насыщенность. И вот уже опаляющий огонь заставил его отшатнуться, прикрывая лицо руками. Он почувствовал, как от страшного жара затрещали волосы, но странным образом ему это даже понравилось. Он не испытывал ни страха, ни желания отойти подальше. Это было прекрасно! Словно само Солнце принимало его в объятия. Высокий хрустальный звон заставил его в восхищении опустить руки и вскинуть глаза на Миэль…на Последний Довод и шагнуть к ней. Закружилась голова, он опустился на колени, уверенный что умирает и счастливый что ему довелось увидеть ТАКОЕ!
И на него вновь опустилась ночь двух лун. Сияние Миэль угасло, и он застонал от чувства утраты этого чуда. Она присела рядом с ним и ласково прикоснулась к его обожженному лицу. Он дернулся от боли и пришел в себя.
- Вот и все, Дерени. Теперь ты понял?
Он с трудом сел, цепляясь за ее руки. Болело лицо, слезились глаза и из его души будто вырвали существенную часть.
- Я понял… - Не голос, а какое-то карканье. – Ты и есть Последний Довод. И остальные? Тоже? Те, что были раньше…
- Да. – Она со всхлипом втянула воздух. – Вот это и есть круче всего охраняемая тайна Совета Магов. Некоторые из нас перестроили свои тела и стали самым страшным оружием из всего, что было создано эльфами.
- И самым прекрасным…
- Да… И от этого еще более жестоким. Никто не может сопротивляться Последнему Доводу. Все умирают счастливыми. И нас нельзя включить или выключить насильно. Только мы сами можем это сделать. Мы неподконтрольны, но нас можно уничтожить. Вот поэтому тайна ПД охраняется… охранялась жестче всех других наших секретов.
- А вы… Ты ведь погибнешь тоже, если ммм… активируешься!
- Конечно! – Миэль пугающе, на грани истерики рассмеялась. – А зачем мне тогда жить? Один Последний Довод может уничтожить местность размером с Африку на этой Земле. Со всем, что там находилось и жило. Даже если бы при этом не тратились все жизненные силы без остатка, захотел бы ты жить после такого?
Дерени содрогнулся, пытаясь представить себе смерть миллионов живых существ.
- Нет. Никогда.
Она кивнула.
- Вот так, мальчик. Вот поэтому мы никогда не стали бы применять Последний Довод. Это слишком дорогостоящий способ самоубиться!
Миэль опустила голову, чтобы скрыть слезы. Ничего не осталось в ее душе, все перегорело под пламенем Последнего Довода. Только усталость и опустошенность. Дерени подошел к ней.
- Я верю тебе, Миэль, Перворожденная Тьмы. И я даже не могу представить себе, как ты живешь с таким грузом. Каково тебе быть его хранителем. И еще… Я хочу попросить у тебя прощения от имени всех Светлых, хоть я не имею права говорить от их имени. И все же – прости меня!
Он наклонился и очень осторожно коснулся губами ее лба.
Миэль сквозь слезы посмотрела на него и печально покачала головой. Ее боль отсветом легла на его лицо. Голос его был странно мягким:
- У меня больше нет надежды на благополучный исход всего этого. – Он прикрыл глаза и секунду помолчал. – Но я счастлив, что я здесь, с тобой сейчас. И я буду рад принять смерть от твоей руки, если иного выхода у нас не будет…
- Добро пожаловать во Тьму, мальчик…
Москва 2000.
ДОМОЙ
ПЕСНИ