ДОМОЙ
ПЕСНИ© 201_й_Дракон
МАЛЫШКА
Ее звали Малышка. Никто не знал толком, откуда она пришла, и как ее настоящее имя. Да и не нужно это было никому. В сиянии огней дискотек и клубов, в прокуренной полутьме квартир никому не было дела до настоящих имен собравшихся. А она была маленькая и хрупкая и так трогательно смотрелась в своих широких штанах-милитари и коротеньких топиках, что все ее так и звали – Малышка…
Смешной обесцвеченный ежик волос, яркие краски на лице, чуть хрипловатый голос, ботинки на толстой подошве и брызжущее во все стороны веселье, вот такой она была, Малышка. И там, где она появлялась сразу начинали звучать смех и радостные возгласы: “Малышка! Малышка пришла! Малышка здесь! Малышка!!” И она здоровалась, звонко хлопала по подставленным ладоням, обнималась и светло улыбалась всем сразу.
О, она была своей здесь, в этом угаре ночного веселья и страсти. Она танцевала так отчаянно, что все замирали в восхищении. Она выдумывала самые диковинные развлечения и уводила в темноту самых лучших парней. Их одинокие подружки пытались проучить ее, но она дралась так же отчаянно, как и развлекалась, и постепенно ее оставили в покое. Тем более что она никого не забирала навсегда, так, только чтобы развлечься…
Никто здесь не был ей нужен. Она горела, и всем хотелось немного погреться у ее огня. Бывалые, умудренные опытом и годами тусовщики только качали головой. “Она спалит себя. - Говорили они. –Это хорошим не кончится. Сколько уже таких девчонок спились, умерли от передоза, пошли по рукам!..”
Но Малышке на все было наплевать! Всевозможные наркотики, алкоголь, секс, опасные игры, она словно стремилась успеть попробовать все на свете! А завтра… Что ж, когда оно еще наступит, это завтра? Как у Коломбины ее жизнь стала вечным праздником…
И никто, никто не замечал, некоторой наигранности ее веселья. Не замечал, что она только делает вид, будто глотает колеса, что ее стакан почти всегда пуст, а в ее заливистом смехе слышна нотка горечи. А глаза, в серебристых блестках, наполнены болью. Да и кому это надо, замечать такие мелочи? Веселись, пока можешь и дай веселиться другим! Вот девиз этой жизни.
А по утрам, смывая грим и чужие поцелуи, она смотрела на себя в зеркало и считала морщинки. День за днем, ночь за ночью, она все ближе к тому роковому дню, когда все ухищрения догнать ускользающую юность будут тщетны. Да и зачем, зачем все это? С каждым разом она все сильнее ощущала только скуку и усталость. Глупые пустые куклы, больше не занимали ее. От стробоскопов и цветомузыки болели глаза, мутило от выпитого и все чаще хотелось вцепиться ногтями в какую-нибудь наглую харю из тех, кто, пуская слюни, шел за ней в отдельную комнату или просто в кабинку туалета.… Глядя в глаза своему отражению она раз за разом спрашивала себя: Зачем, зачем тебе все это, малышка?
Но, как же ей было страшно, отказаться от всего этого! От иллюзорного чувства причастности, принадлежности к стае, от сладкого чувства забвения (на время, хотя бы на время!) в кругу себе подобных. Малышка боялась остаться наедине с собой, с тем, что таилось у нее внутри. С желанием однажды золотым росчерком взмыть в небо. С ее снами, в которых она летала под золотым солнцем на широких невесомых крыльях. Остаться наедине с одиночеством, с волной нерастраченной любви… Никому не нужной уставшей женщиной. И она тихо плакала на кухне, невидящими глазами наблюдая за розовеющим небом.
А вечером все начиналось сначала, и у Малышки не было сил разорвать этот заколдованный круг.
Темнота, яркие всплески цветомузыки, сладковатый запах травки, выкрики, смех…
Он увидел ее огонь сверху, круто спикировал вниз, в город, обернулся и вошел в ночной клуб.
Что-то коснулось ее щеки. Она лениво повернула голову и увидела его. Кривая ухмылка, пряди рыжих волос и огненные провалы глаз… “Он не такой!” Малышка встала и оцепенело смотрела, как он идет к ней, лавируя между танцующими.
Он остановился вплотную к ней, и, наклонив голову, заглянул ей в глаза. Не глядя, сунул кому-то бутылку пива и взял ее за руку.
В его глазах, нечеловечески прекрасных и понимающих пылал огонь.
- Зачем тебе все это?- его голос был подобен грому. – Ты чужая здесь
- Да. – Малышка кивнула.
- Пойдем со мной.
- Пойдем. – Согласилась она, и, не оборачиваясь, покинула дымный зал.
Кто-то видел, как они уходили, но не придал этому значения. Просто Малышка повела очередную жертву на алтарь любви.
И только когда она не появилась через несколько дней ее знакомые забеспокоились. Ее не было неделю, две, сперва стали вспоминать, с кем она ушла. Оказалось, никто не запомнил этого парня, а все кто его видел, описывали его по разному. Сходились только в одном: он был странным. Девчонки шарахались от него, а парни обходили стороной, словно чуяли зверя более сильного, чем они сами.
Некоторое время все, с томительным интересом ждали прихода милиции, искали в газетах сообщения о находке тела Малышки, а потом, постепенно все улеглось и забылось. У тусовки свои правила, надо успеть взять от жизни все, что можно, пока кровь горяча. А Малышка… Что ж, была Малышка и нет ее…
А Малышка летала.
Звонко хохоча, она прижималась к его шее, покрытой чешуей цвета пламени, и они взмывали в ночное небо. Разворачивались огромные полупрозрачные крылья и ветер бил им в лицо…
“Ты нашего рода, Малышка! Ты наша! Ты наша!!” – пели ветер и звезды, шептала ночь, и ей было сладко и страшно. Он носил ее на руках, показывал красивейшие уголки мира, ничего не требуя взамен. На его драконьих крыльях они могли попасть куда угодно за считанные секунды. Драконам ведь ведома магия воздуха…
И он выжидал. Она чувствовала это своим обострившимся чутьем. И этот день настал.
Он привел ее на скальную площадку, где поколения драконов встречали рассвет, и под лучами восходящего солнца спросил:
- Кто ты, Малышка? Что ты решила? Ты человек или дракон? Решай, Малышка, время преображения наступает…
Она смотрела в его огненные глаза и молчала. Она вспоминала.
Рассвет в горах…
И дымный угар дискотек…
Звенящее одиночество холодной ночи высоко над землей…
И пульсирующий ритм музыки в огнях и толпе…
Свобода, полная свобода от всего. Свобода полета…
И радостные выкрики: “Малышка! Малышка пришла!”
Его горячие руки, обжигающая страсть. Нежность и любовь до боли в истерзанных нервах…
И сладкое, необременительное забытье в чужих постелях и объятиях…
Горячая кровь и горячительные напитки. Истина и суррогат. Плыть по течению или бороться с ветром? Она испугалась… Испугалась выбора, испугалась ответственности…
Он понял это сразу и его глаза помертвели. Он любил ее, со всей страстью, на которую способно сердце дракона. И он не стал бы ее принуждать. Только глухо сказал:
- Я отнесу тебя домой.
- Я…
- Молчи. Просто подумай. Это все, о чем я прошу.
Он взмыл в воздух, ритмично взмахивая алыми крыльями, унося Малышку в город, к его ярким огням и соблазнам.
Он высадил ее на крыше и незамеченным растворился в пламенеющем рассветном небе.
Малышка постояла немного, глядя ослепшими от слез глазами на солнце и пошла домой.
А вечером снова, грим на лицо, улыбку на губы, блестки на волосы и вперед, туда, где музыка и люди. Она вошла: “Привет, я вернулась!” И скучный голос: “А, Малышка, привет…”
Она растерянно улыбалась, чувствуя как спадает пелена с ее глаз. Как все становится серым и плоским… Ее глаза стали глазами дракона, и она сейчас ясно видела всю фальшь и пустоту людей, что окружали ее. Здесь никто не любил ее, они лишь светились ее отраженным огнем и тянулись к ней, как вампиры к свежей крови. И когда она пропала, они очень быстро забыли про нее. А сейчас, вернувшись, она уже не нужна была здесь. Только он любил ее, только он… А она предала его! Дракон!
И Малышка бросилась к выходу, расталкивая людей со своего пути. Ее не останавливали…
Он метался по пещере, круша шипованным хвостом мебель, острые когти оставляли на полу и стенах глубокие борозды. В своем горе он даже забыл обернуться человеком и сейчас, ломая и выворачивая тонкие крылья, раз за разом кидался на стены… Драконье горло не было приспособлено для звуков человеческой речи, и он мог только выть и рычать. Он звал свою Малышку, понимая, что, если она не решится, ему суждено будет умереть. Ведь гордые драконы не переносили измены… Его сердце просто разорвалось бы от невозможности быть рядом со своей любовью. Ибо только раз в году, на один месяц драконы могут становиться людьми…
Без сил, истерзанной болью, он рухнул на каменный пол и впал в забытье.
Она всю ночь провела на крыше. Курила и размышляла. А когда рассвело, она поняла, что больше не сможет жить, так как жила раньше. Не может жить без высоты и полета. Без кристальной ясности драконьего взгляда. Без него… Драконий огонь уже кипел в ее жилах.
Малышка звала его. Отчаянно, всей силой своей любви, всей страстью своего драконьего сердца.
А он все не шел. Нигде в бескрайней синеве неба не мелькала алая вспышка, и, когда ночная тьма опустилась на землю, она поняла, что надо делать. Она твердо решилась, и уже никто не смог бы сбить ее с пути!
А где-то далеко, в горах, в своем логове очнулся дракон. Его сердце вновь забилось размеренно и часто, а в голове звучал голос и зов Малышки. Он расправил онемевшие крылья и с утеса рванулся вверх, к звездам.
Малышка докурила последнюю сигарету, щелчком отбросила окурок с крыши. Проследила за его тающим огоньком до земли, с самого 22-го этажа, сплюнула сквозь зубы...
Отошла подальше от края, разбежалась, и бросила в небо свое хрупкое тело.
Он успел в последний момент.
Принял ее легкое тело на крылья, на спину в нескольких метрах от земли. Удар был страшным, но каким-то чудом он удержался. Только застонал от боли в вывернутых крыльях. Тяжело набрал высоту и полетел к горам. И там, опустившись на камни, позволил себе обернуться человеком. Упал на колени. Дико болели руки, плечи, спина…Наверняка, завтра он не сможет летать. Из прокушенной губы капала кровь.
Малышка открыла глаза. Улыбнулась, протянула руку и коснулась его искаженного болью и пережитым страхом лица.
- Все хорошо…
- Малышка! – он вскрикнул и спрятал лицо у нее на груди. – Глупая, кто же так делает? А если бы я не успел?
- Но ты успел.
Он кивнул, глядя как в ее глазах плещется расплавленное золото.
- Дракон?
- Дракон.
Малышка распахнула стремительные золотые крылья и засмеялась, глядя на звезды.
Москва. Март 2000.
| ДОМОЙ |
ПЕСНИ |