© elfwarrior

Пародия на роман Alexа S.S. Ratа "Осколки зеркала".

- Привет! - сказало Отражение, - Дай похмелиться!
- Пошло вон! - ответил я, брызгая на замызганное зеркало какой-то синей химической дрянью для чистки окон.
Отражение громко чихает, мотает мордой и ругается. Затем, заявив, что у него аллергия на чистящие средства, а я - старый пьяница, оно  уходит. Теперь сквозь  немытое стекло меня разглядывает мерзостная рожа. Она ж - мое любимое лицо,  когда  я  трезвый  и здоровый. Кожа бледная до синевы, глаза запавшие, - ну,  вылитый мертвец. Побриться что ли? Да, нет,  тут полумерами  не  обойтись... Тут надо бы всю рожу к черту скомунздрячить и по новой  сделать.
- Эй, родители! - ору я, высунув голову из комнаты, - Что вам проще, родить нового Алекса или побрить старого?
Молчание. Наверное, уже на работу ушли, пока я глаза продирал. Ну, ладно. Машина ждет меня у подъезда. Большая, дорогая,  красивая,  - жаль, не моя.
На капоте трепещет  крохотный  флажок  с  эмблемой "Тэн". Двое телохранителей старательно обыскивают меня. Уймитесь, не ворую я из вашей паршивой столовой алюминиевые вилки! Металоискатель  не  показывает  ничего необычного: два  транспланта  в  голове, авоська с банками пива на опохмелку и  искусственная  кисть правой руки. Показываю противным  церберам этой
железной кистью фигу. Церберы рычат, но ответить не могут. Моя фига их бесит, но я им слишком нужен вместе с ней, а  то  бы так и отпилили, сволочи.
Дверца  машины  важно   открывается,   и   я   склоняюсь   в почтительном поклоне. Тодо Йоши,  когда-то  Толян,  едва  кивает мне в ответ, мол, можешь заходить. На нем малиновое кимоно и  золотая цепь на шее. Рядом на сиденье лежит книга профессора Скабрезуки - "110 самых неприличных анекдотов Японии." Толян в кимоне кидает понты и вытирает нос веером. "Златая цепь на дубе том!" - хихикаю я про себя и пристраиваюсь на краешке  сиденья. Машина движется по  улице неспешно, плавно, как будто  не  по грудам мусора, усеявшим асфальт. Все уличные банды  знают  Толяна, а также его телохранителей Коляна, Гришана, Сашана и Вована, и с воплями разбегаются, роняя кастеты и использованные шприцы для дури. Даже внутри тяжелого танка я не  был  бы  в большей безопасности. Толян хлебает саке из горла бидона, самодовольно рыгает и вытирает нос сидящей рядом гейшей.

Анэ Одо улыбаясь встретил нас в дверях.
- О хаё годзаймас, Алекс-сан! - радостно  воскликнул  он, сверкнув жемчужными зубами. - Тодо, оставь нас, -  обернулся  он к Толяну.
- В натуре, шеф! - сверкнув зубами, цепями и перстнями, Толян развернулся и отбыл, сокрушив могучим бедром старинную вазу с изображениями пира при дворе императора Обормото.
- Садись, Алекс, у меня к тебе дело, - сказал руководитель  отдела кадров Андрей  Андреевич  Одинцов, которого  уже давно называют исключительно Анэ Одо.
- Я внимательно слушаю.
- Твой дружок Бард заблокировал Центральный, - продолжал начальник, - Да еще и помер всем назло! Все  наши  разработки  заморожены. Ты должен разблокировать систему, иначе - харакири тебе по полной программе!
- А что я получу за труд? - спросил я.
- Я позволю тебе поцеловать мою левую туфлю, о красноволосый варвар! Ну, и уйдешь своими ножками, а не на носилках.

Я возился с кодами в личном компьютере Барда до глубокой ночи. Работники корпорации замуровали меня в каком-то садке для устриц, именуемым здесь комнатой. Потом я не вынес этого компьютерного  надругательства, упал физиономией на клаву и заснул.
Проснулся я от того, что в комнате еще кто-то есть. Перед моим  компьютером сидит  консерва  и  смотрит  на меня. Симпатичная такая консервочка: глаза - зеленые лампочки, кокетливо подведенные масляной краской, локоны из металлической стружки, уши-локаторы, мини-юбка из дорогой гофрированной жести и чулки из кольчуги.
- Ты кто такая? - возмутился я.
- А ты чего это такой агрессивный? Никак подраться  со  мной хочешь?
Боже упаси! Да ни в  жисть! Консервы  все  отличные  бойцы. Открыл я одну как-то раз спьяну консервным ножом. Полчаса ел шпроты, а потом эта железная тварь обиделась. Как вспомню, так вздрогну. Но моя-то гостья кто такая? Ее прислали не как ликвидатора, иначе бы убила сразу. Гейша? Вряд ли...  У меня нет стойкой репутации извращенца. Только нестойкая. Поэтому подлец-Бард и напичкал виртуальную реальность в компе всякой непристойностью, надеясь, что я брошу работу и начну всю эту дрянь рассматривать. Как бы не так!
- Меня зовут Тошико Айдзаки, я работала c Бардом, - скрипя различными деталями организма, произнесла железная леди.
- Ты программистка?
- Да,  немного.  Скорей  я  инструмент,   Бард   не   носил трансплантов. Он использовал меня. Я пришла помочь тебе, Алекс, - она отхлебнула из кружки машинного масла, - Ибо взломщик из тебя, как из собачьего хвоста сито.
- Не понял.
- Ты неправильно ищешь пароль Барда.
- Кто тебе сказал? - надулся я. - Припрется тут всякий металлолом и учит старого хакера!
- Сама додумалась, - невозмутимо ответила Тошико Айдзаки, - Бард никогда не ставил клавиатурных паролей. Он считал  их слишком ненадежными, да и с памятью у него было  плоховато. Поэтому  обычно  он  использовал  в качестве пароля картинку или еще что-нибудь.
- Проклятье! Что же это может быть?
- Не знаю, я никогда не имела доступа  к  его  личным  вещам или возможности пошарить по его карманам.
Где-то час мы безуспешно сканили все картинки подряд из журнала "Плейбой", найденного среди личных вещей покойного. Успеха это предприятие не имело.
Тогда меня вдруг осенила идея:
- Айдза! Я придумал! Вдруг Бард закрыл свой комп голосовым  паролем?  Уж голос-то распознать "Снегирь" сможет.
- Согласна, сможет. Я сейчас проверю.
Айдза  медленно  водит   руками   возле   микрофона,   такое впечатленье, что  колдует.
- Именем   Мордора! Откройте! - произносит она в микрофон, подражая голосу Барда.
На экране бардовского "Снегиря" возникает расхристанный небритый хоббит с подбитым глазом и громко посылает нас обоих на фиг.
- Ур-ра! - радостно вопим мы.
Компьютер Барда распахнулся перед нами. Защиты больше  не  было,  ничто  немешало ознакомиться  с содержимым.
- Кстати, Айдза, как ты насчет того, чтобы позавтракать? - спросил я железную леди, - Сдается мне, в этом барахле нам придется копаться долго.
- Отличная идея! - согласилась девушка и сунула пальцы в розетку, - О-о-о, 220 вольт, деликатес!
- Я тоже голодный, - ненавязчиво напомнил я.
Консерва опустила металлический нос в кружку и любезно вскипятила мне воду для кофе. Потом на своей сверкающей лысине поджарила тосты и яичницу. Получилось довольно вкусно.
Жуя тост, я принялся копаться в бардовском "Снегире"; (Айдза мыла макушку, пользуясь щеткой для посуды.) Большую  часть содержимого компа составляли украденные  секретки - огромное состояние. Кроме того там имелась, как всегда, обширная коллекция порнухи, похоже, в ней  Бард  черпал вдохновение для образов у входа в виртуальный "Тэн". Потом мне попалась библиотека фантастики. Тут наши вкусы совпадали, и я с огромным удовольствием  скачал себе всего Хайнлайна, продемонстрировав, как работа программера способна вконец испортить человеку вкусы. Теперь Айдза наблюдала за мной - она висела на люстре, завязавшись на морской узел и соблазнительно поскрипывая составными частями. Я полон бесконечной зависти  к  возможностям ее гибкого тела, человек не может даже вообразить несложную  для консервы позу. Йога - это просто семечки для  существа,  которое свободно гнется в любую сторону.
Как-то раз один такой консерв похитил меня: выскочил из водопроводного крана, затолкал в металлическую авоську и умчался вверх по стене. Бр-р-р... Охрана за ним с пылесосом гоняется (стрелять-то ведь нельзя, я тогда тоже упаду и разобьюсь), а биороботу хоть бы хны - бегает себе по вертикальным плоскостям с этажа на этаж, как муха! Пока кто-то магнит не догадался включить, этот урод железный так и мотался со мной в сумке по стенам и потолку! Ну, ладно, не будем о грустном. Вот сейчас выпотрошу бардов комп и к шефу пойду.

- Икага дес ка, Алекс-сан!
- Андрей Андреич, ну  зачем  весь  этот  маскарад?  Ведь  мы одни, давайте говорить как русский человек с русским человеком.
- Так это ты что ли, Алекс, русский?
- Есть немного.
- Не верю!
- Ну, и не надо! - обиделся я.
- Что ты, кстати, вчера делал? Я до тебя дозвониться не мог.
- Ходил в баню с этой механической теткой, что Вы мне в помощь прислали.
- С Айдзаки?! Да она ж заржавеет! У ней все контакты замкнет!
- Да ничего, вроде, жива-здорова до сих пор. Прихватили ящик пива для меня и березовый веник, а для нее - бутыль машинного масла и рашпиль. Я, что ль, виноват, что у вас опять горячую воду отключили? Айдза мне была вместо кипятильника и отопительного прибора.
- Змечательно! А работать когда, подлец? У нас вся корпорация парализована, а он тут по баням шляется!
- Идите Вы на фиг, Одо-сан! Мне тоже когда-то отдыхать надо!
- О, - скривился Одинцов, - Теперь я верю, что ты не японец! Но ты мне тут не дерзи! Забыл, что по краю ходишь? Либо ты будешь  пахать, как вол, либо через три недели сдохнешь, как собака! - его голос сорвался на противный визг.
Я прочистил уши. Невротик чертов, чтоб его пришибло статуей Билла Гейтса!
- Эээ! Дарагой, зачэм так гавариш,  даа?  Слюшай,  слова  нэ дал сказать!
- Так говори, я слушаю!
- Мы вскрыли портакомп. Все  ваши  секреты  на  месте. Но я боюсь,  что для того, чтобы войти в Центральный, нам  придется  имитировать не только голос Барда, но и весь его облик полностью! Сетчатку глаза, отпечатки  пальцев, цвет и структуру волос, форму ногтей, характерные реакции всех мускулов, даже манеру мышления и  много  чего  еще.
Глаза Одинцова жадно заблестели.
- Что ж, снимок сетчатки у нас есть, ногти он обгрызал, а не стриг, волосы завивал бигудями и красил в зеленый цвет... Это же всем известно! Даже вшей его можно смоделировать!
- Только боюсь, все это может и не помочь, - остудил я начальственный пыл.
- Почему?
- Потому, что мы  просто-напросто  не  можем знать заранее, что нужно сымитировать. Например, компьютер  может  вместе  с  голосом  проверить, как  при  этом работают слюнные железы  говорящего,  или гм-м... какие-нибудь еще сугубо интимные реакции индивида. Скажем, при взгляде оного на обнаженную фотомодель. Но нам уже не удастся проверить этот вариант: когда, мы с Айдзаки обсуждали его разработку, в комнату ворвались Рони и Ангел, надавали нам по шеям и отобрали всю порнуху. Теперь в здании нет ни одного непотребного журнала, и работникам корпорации грозит интеллектуальный голод. Так что пока что с паролем к Центральному проблемы.
- А чем нам грозит ошибка?
- Нас ждет сюрприз, готов поспорить,  неприятный.  Можно  просто  уничтожить информацию, можно уничтожить компьютер или  человека,  пытающегося  взломать систему. Вариантов еще много, и это не самые худшие.
- Ладно, Алекс, - вздохнул Одинцов, - Иди работать, и дай-то Бог,  чтоб  ты ошибся... Я так хочу свернуть тебе башку! Никогда не любил программеров.
Вот, возьми, - он достал из ящика стола какую-то суперсовременную плату.
Я таких штуковин и не видел никогда. Чудо техники.
- Ты знаешь, что с ней делать, - многозначительно намекнул начальник.
- Не надо! - гордо отказался я, - Я, как патриот России, не желаю пользоваться японской техникой. Наша работает не хуже.
И я вынул из-за голенища сапога отечественную плату - деревянную, с торчащими во все стороны гвоздями.

Работать я, конечно, не пошел. От работы гейши дохнут. Я  развалился   на удобном поролоновом матрасике  на  крыше  "Тэн"  недалеко  от  парапета. Прихлебываю пиво из бутылки и созерцаю звезды, которые  покоятся на  черном бархате  ночных  небес. Айдзаки  сидит  рядом,  так  что  мне  удобно обнимать ее свободной от бутылки рукой. Приятно,  все  же  женщина,  хоть  и консерва. Я нежно гладил ее по стальной спине, обдирая руку о шурупы.
Железная леди блаженно урчала и мигала разноцветными лампочками. Сейчас у нее снова хорошее настроение. Только что, когда мы ошивались в виртуальной реальности у входа в Центральный, моя дама чуть было не зашибла какую-то 3D-модель. Ко мне подвалила неряшливо склеенная в "Позере" девица с гипертрофированными формами, повисла на шее и стала что-то ныть на ухо. Звуковая карта в Центральном - дрянь, к тому же что-то неладно с прогами.
Поэтому виртуальная приставалка пела мне на ухо басом Утесова, прерывавшимся шипением и писком. Но как раз на том куплете, где Стенька Разин топил персидскую княжну, разъяренная Айдзаки врезала девушке по голове лифчиком из хромированной стали, и моделька развалилась на части. Я печально вздохнул и открыл себе новую банку пива. Консерва повернулась и вопросительно посмотрела на меня:
- В чем дело, Алекс?
Второго приступа ревности мне не хотелось.
- Это я жалею о свертывании космических программ, - как можно более унылым голосом ответил я, - Великий Китай держался в этом деле дольше всех. Но даже китайцы прекратили колонизацию Марса, после того, как марсиане разломали там шестую по счету статую Мао Цзэдуна. Так  человечество и не заселило ближний космос. А еще я хочу поймать кое-кого из эльфов и набить ему морду. За то, что он сейчас пишет на меня пародию.
- Оставь в покое бедного мутанта!  - вздохнула Айдзаки, - Сколько сейчас рождается детей, отвечающих нормам?
- Нисколько, - грустно согласился я.
- Ну, вот терпи, несчастный! - ответила консерва.